|
// Главная //История // События // Литература // Рецензии // Архив // Пректы // Книжная лавка // Отзывы // |
|||
|
- проза - поэзия - драма - публицистика
|
РАССКАЗЫ ПРЕДОСТАВЛЕННЫЕ АВТОРОМ: |
||
|
ПОЕДИНОК (рассказ)
Младая осень. Свинцовые, гривастые тучи лениво плывут над Куликовым полем. Земля тяжело дышит в ожидании зловещей грозы. Суровая тишина. Только вещий крик одинокого седого ворона возвещает о приближении великой битвы, в которой должны сойтись две могучие силы - Русичи и Орда. В этот час решалась судьба молодой России. Нарастающий глухой стук тысяч копыт, нервное ржание лошадей, возбужденные крики воинов, трепещущие на ветру стяги - все было подобно нацеленной стреле, готовой в любую секунду устремиться вперед. Из первых рядов противников выехали два всадника с копьями наперевес и во весь опор понеслись на встречу друг другу. Он видел лицо врага, полное чуждой ненависти, но чувство долга и дух Русича уже уничтожили в нем страх перед смертью. Богатырские кони сошлись на полном скаку. Над полем раздался треск ломающихся копий, скрежет железа, хруст человеческих костей. Пересвет почувствовал стремительный, смертельный удар. Наконечник копья беспощадно пробил щит, кольчугу, вонзился в тело, и богатырская кровь оросила Русскую землю. Александр успел еще увидеть, как поверженный враг безжизненно упал с лошади, волна безграничной гордости захлестнула его, но в тот же миг душа покинула бренное тело, взмыв над диким полем... Когда лошадь русича вернулась, к своим, он уже был мертв, но продолжал держаться в седле. За его смертью летела столь долгожданная крылатая Победа, несущая радость мирной жизни русскому народу. Пересвет погиб, став символом русской доблести и русского духа. ... А там, в далеком будущем, Мать самоотверженно ждала своего единственного сына возле врат машины времени. Сердце матери который год стойко и мужественно хранило надежду на его возвращение. Опустив седую голову на грудь, она думала о своем Саше, без вести пропавшем в прошедших столетиях...
Но еще сотни лет Дух Пересвета будет жить в сердцах потомков Русских Богатырей, готовых в час суровых испытаний встать на защиту Отечества...
СУД (рассказ)
«Неужели все? Конец? Не могу поверить, что я мог так влипнуть. Все было просчитано до мелочей, и все-таки чего-то не учел, поэтому и напоролись на патрульный крейсер галактической службы», - думал Гилл Бор, расхаживая по камере. «Что теперь делать, как быть, не знаю. В последнее время слишком быстро и четко работает группа захвата. Профессионально они меня с Ноллом взяли. И черт меня дернул обчистить эту торговую посудину. Ценного ничего не было; так, мелочи...». Заключенный лег в капсулу, мысли о неудаче преследовали его. «Обидно: провалились, как новички. Да ладно, как-нибудь отсижу. Нолла жалко, не повезло ему, во время захвата в перестрелке погиб. Подвела его судьба». Гилл перевернулся на правый бок и уснул. Его разбудил сигнал подъема. «Опять не дают отдохнуть, хоть бы раз хорошо выспаться», - недовольно бормотал он, выходя из камеры к приему пищи. Во время этой процедуры все были равны: здесь не имело значения, кто ты и откуда. Следуя по длинному, похожему на огромную трубу, коридору, он думал о своем. Вдруг раздался щелчок, включилась внутренняя информационная сеть. Из всего бормотания, разносившегося по залу, Гилл понял, что недолго ему осталось находиться на базе предварительного заключения. Нахмурившись, он отправился к себе, пытаясь представить, какой приговор может вынести судебная коллегия. «Зря я втянул Нолла в это дело, молод он еще был, да и меня за это могут жестче наказать. Но, насколько я знаю, в этой галактике нет высшей меры воздействия, а остальные неприятности я как-нибудь переживу». Бора ввели в огромный куполообразный зал, где уже находилось десятка полтора присяжных и судей. «По-моему, события принимают для меня не совсем удачный оборот. Межзвездный суд, это мне не нравится», - подумал Гилл, обведя взглядом зал, и вошел в кабинку для подсудимых. Включилась акустика, и объявили начало судебного заседания. - Гилл Бор с планеты Алькор, системы Плеяд, вы обвиняетесь в грабительском нападении на торговый корабль планеты Скоф. Вы признаете себя виновным? - спросил обвинитель громовым голосом, многократно усиленным акустикой. «Отпираться нет смысла», - подумал алькорец и ответил: - Да, признаю. - Вы признаётесь в том, что вдвоем с Ноллом Маром устроили резню на борту «торговца», в результате которой весь экипаж скофского корабля был уничтожен? - продолжал обвинитель. Гилл задумался на минуту и произнес: - Да, признаюсь, но мы не собирались никого убивать. Эти торгаши сами ринулись защищать свой вонючий скарб. После того, как мы взяли их на абордаж и вскарабкались на посудину, они открыли по нам огонь. - И поэтому вы уничтожили всю команду? Мы никак не ожидали, что эти синючие головешки будут сопротивляться. Ну и разгорячились. - Так, теперь расскажите суду, что вы решили делать после того, как разложили на молекулы последнего скофа? - Мы погрузили на свою «Эдеру» добычу и, посоветовавшись, решили отправиться в созвездие Гончих Псов, там есть одно темное местечко - планета Монфокон, где и собирались избавиться от груза. - Суд хочет знать, как погиб ваш напарник? - О, это произошло очень просто. Когда до Гончих Псов оставалось всего ничего, пара парсеков, нас догнал патруль. Они мгновенно ринулись на абордаж, и не успели мы как следует выругаться, а солдатня уже горохом посыпалась на нашу палубу. Нам предложили сдаться без сопротивления, мы отказались, завязалась перестрелка, кто-то в суматохе пальнул в Нолла. Не прошло и пяти минут, как Нолл преставился. Я понял, что продолжать сопротивление бесполезно, и сдался. Вот и все. - Нам известно, что это не первое ваше «дело», Бор. Вас разыскивают в нескольких галактиках. - Да, я много торговцев обчистил, но нигде не убивал. Я грабитель-профессионал, а не убийца. - У суда больше вопросов к обвиняемому нет, суд удаляется на совещание. Заседание продолжится через полчаса, - сказал один из присяжных, и акустика отключилась. Пока судьи совещались, Гилла отправили на ужин. Основательно подкрепившись, он вернулся в прозрачную кабинку подсудимого и стал ждать. «Лет двадцать пять или тридцать дадут, отправят к скофам, а те сошлют куда-нибудь на рудники, и буду на них горбатить», - думал алькорец. Тишину в зале оборвал голос главного судьи: «Межгалактический суд постановил: Гилла Бора признать виновным в соответствии с космическим уголовным кодексом. Руководствуясь нововведенной поправкой к параграфу тридцать шесть статьи тринадца-той, суд приговаривает Гилла Бора к исключительной мере наказания - восьмидесяти годам жизни на одной из исправительных планет. Решение окончательное и обжалованию не подлежит». - Нет! - закричал Гилл, - только не это! - и потерял сознание. Когда он пришел в себя, его отправили в камеру переноса. Родной мир перестал существовать. Механический голос объявил: - Энергетическая субстанция заключенного 3128 отделена от материального тела. Личность сохранена и отправлена на планету исправительной группы - ЗЕМЛЯ.
ЭПИЛОГ - Мама, почему с неба падают звёзды? - Не знаю, сынок ...
СУД 2. Выбор (рассказ)
- Ну что, Тэд, думаю, разбирательство по делу Кейта Шиффера мы сегодня закончим, - подмигнул, похлопы-вая коллегу по плечу, Олбери. - Безусловно, Брент, я не собираюсь еще и в понедельник возиться с этим молодым ублюдком. Прокурор рьяно подводит его под вышку. А защита в этом деле слабоватая, - ответил, докуривая сигарету, Дуглас. - Я так не думаю; Мэрелин - хороший адвокат, просто не ожидала такого поворота. Все началось с якобы непреднамеренного убийства, а потом - как раскопали, так сами опешили. Серийные убийства, восемь трупов стариков и старух, - сказал Олбери, аккуратно надевая судейский парик. - Да, эксперты таких ракурсов нашлепали... Я увидел несколько, так чуть не облевался. Представь, Брент, это же надо быть полным кретином, чтобы такое на цветную пленку снимать! Кишки, море крови, головы без глаз - жуть! - продолжил напарник, поправляя черную мантию. - Ладно, пойдем, уже второй звонок дали, - сказал Брент, подталкивая к двери Тэда. Судебный процесс продолжался еще три неимоверно долгих часа. Казалось, поток выступающих никогда не иссякнет: свидетели, эксперты, обвинение, защита. И как бы последним мазком этой ужасной картины обвинителем были еще раз представлены фотографии, о которых говорил Дуглас. Олбери отказался смотреть всю пачку, ограничился только несколькими. Они вызвали в нем волну отвращения и приступ тошноты, с которым пришлось бороться несколько минут. Суд удалился для вынесения приговора. - Не знаю, как ты, а я «за» полную катушку, пусть подкоптится на электрическом стуле, - сказал со злостью Дуглас, наспех пережевывая сэндвич, прихваченный из дома. Олбери стало противно слушать этого громилу с квадратным подбородком. Он представил Тэда отвратительным мясником с огромными кровавыми ручищами. Брент и раньше недолюбливал своего коллегу, но в эти минуты тот стал ему еще более омерзительным. - А ты что - большой любитель копченостей? - саркастически прищурился он. - Ты чего, Брент? Какая муха тебя укусила? - протянул удивленно Дуглас.- Что, жалко стало эту мразь?! А мне вот - нет, я таких еще в младенчестве бы давил, - добавил Тэд со злостью. - Конечно, тебе только дай волю, только вот по каким признакам ты их отличал бы от прочих? У них нет ни рогов, ни хвостов, а может - по цвету глаз, или кожи, а? - сделал еще один выпад в сторону напарника Олбери. - Вот только не надо утрировать, не мое дело - их выявлять, пусть этим занимаются психологи, аналитики, генетики и другая ученая братия, а я... - Я тебя понял, можешь не продолжать, - перебил его Брент, - ты бы просто стал палачом. - А если бы он кого-нибудь из твоих вот так разделал? Уверен, ты бы не распинался здесь, - парировал Дуглас. - На это я тебе могу ответить тем же старым приемом: а если бы этот маньяк был твоим сыном? - ответил вопросом на вопрос Олбери. - Собственными руками задушил бы, как змееныша, без малейшего сожаления, - процедил сквозь зубы Дуглас. - Как сказал один из известных судей семнадцатого века Антонио Фортунате: «Будем же справедливы так, как требует от нас Закон, и милосердны так, как требует этого от нас Душа!» Все, я пошел к главному, - и Брент вышел из кабинета, плотно закрыв за собою дверь. Приговор слушали стоя. После оглашения в зале наступила мертвая тишина. Приговоренный к смерти Шиффер вдруг впал в истерию, он кричал и метался. Пытаясь вырваться из рук стражей, двадцатишестилетний маньяк озлобленно бросал в лицо всем присутствующим: - Это вы все виноваты в том, что я сделал! Вы создали общество, в котором не может быть места больным, старым и нищим! Жизнь - это борьба, в ней побеждает сильнейший, они были обречены жить в мучениях! Я лишь избавил их от такой жизни! Я лишь доктор общества, как волк - санитар леса! «Какое извращенное у него понятие о жизни», - подумал Олбери. Суд закончил свою работу, но Брент никак не мог отделаться от тягостного впечатления, которое произвел на него кричащий Шиффер.
Приехав домой, Олбери отказался от ужина и, выпив лишь чашку кофе, ушел в свой кабинет. Видя, что Брент не в себе, жена принесла ещё кофе и, поставив на стол, тихо удалилась. Он сидел в кресле и медленно раскуривал сигарету; на душе было муторно: «Наш приговор адекватен его деяниям. Если общество виновно в появлении таких нелюдей, то оно и должно оградить от них нормального человека. Каждый, не важно - пожилой он, ребенок или инвалид, - имеет право на жизнь, и государство обязано гарантировать ему безопасность» - закончил Брент свои рассуждения и, потушив в хрустальной пепельнице окурок, вышел на балкон. Он немного поёжился от прохладного ветерка и посмотрел вдаль. Город, облаченный в осеннее пальто ночи, на востоке блистал цветными огнями, там уже вовсю кипела ночная жизнь. Снова закурив, он поднял глаза туда, где бездонный небесный океан мерцал тысячами искр. Вдруг одна звезда сорвалась с небосвода и стала спускаться к земле, увеличиваясь в размерах. Через несколько минут светящийся шар завис в небе прямо над домом Олбери. С загадочного объекта упал луч света, и на балконе появилось гуманоидное существо, облаченное в обтягивающий комбинезон цвета ртути. Брент нисколько не удивился, когда гость беззвучно обратился к нему: - Заключенный № 3128, я посланник Межзвездного суда. Мне поручено сообщить вам, что вы амнистированы за положительную отработку на Земле. - И что из этого следует? - спросил равнодушно Олбери. - Я уполномочен вернуть вам имя Гилла Бора, его тело, а также восстановить память и препроводить вас на родную планету Алькор. - Могу я узнать, кем был этот Бор с Алькора? - спросил Брент, докуривая сигарету. - Да, конечно: это был грабитель торговых кораблей. Но, накопив положительный опыт на Земле, вы можете начать новую жизнь, ведь представители расы Алькора живут двести лет по земному времени. У вас все впереди! - Я понял. Мне нужно подумать. - Только пять минут, - произнес пришелец и исчез. «Новая жизнь, новая - старая планета, двести лет. Быть может, это и хорошо...», - размышлял Брент. - «...Там у Брента Ройя Олбери нет ничего, здесь...». Из огромной, ослепительной звезды на балкон опять опустился луч света. - Время истекло. Ваше решение? - прозвучал равнодушный голос вновь появившегося пришельца. - Я остаюсь. Я родился на Земле. Здесь у меня дом, жена, дочка, двое внуков. Есть любимая работа, друзья. Это несоизмеримо больше, чем то, что было у Гилла Бора. И начинать жизнь заново в пятьдесят пять лет я не хочу, - ответил Брент. - Что ж, это ваше право. Думаю, вы сделали правильный выбор. Не смею вас больше задерживать, землянин мистер Олбери. Прощайте! - пришелец поземному пожал судье руку и удалился.
На балкон вышла жена и, увидев, как удаляется звезда, спросила: - Брент, что это было?! Он улыбнулся, обнял ее за плечи и ответил по-русски: - Ничего особенного, Света, прощание с прошлой жизнью. Ты не помнишь, что говорят у вас в России по поводу звездопада?
ЗАХВАТЧИК (рассказ)
Овеянный космическими ветрами, закаленный в сражениях, он был мастером своего дела. Капитан звездного разведбатальона Витим Ларс на своем любимом малом истребителе дальней разведки «Большая Лапа» направлялся на очередное задание. Данные, которые предстояло добыть, имели для командования огромное значение: оно готовилось к очередному вторжению. Витим любил рисковать, наслаждаясь теми моментами, когда приходилось скользить по тоненькой ниточке над разверзшейся пропастью разоблачения. И каждый раз, отправляясь на операцию, он все же боялся своего провала. Нет, этот страх был не за собственную жизнь, а за всегда опасное военное предприятие, от которого зависело господство и политическое влияние цивилизации Тарн. На этот раз Ларса послали на планету Земля. Генералы вынашивали план молниеносного захвата цивилизации Людей. Разведчик должен был сделать все возможное, впитать как губка огромное количество информации, которая могла иметь отношение к делу. Звездные воители с большой осторожностью отнеслись к будущему противнику. Разумнее было всё взвесить и продумать каждую мелочь. А для этого требовались данные о научно-техническом потенциале цивилизации, которую они собирались захватить. У Витима существовала конкретная цель – как можно быстрее доставить разведданные командованию. Он знал, что должен вернуться в предписанное время. Если же это условие не будет выполнено, его станут считать обнаруженным, и нападение будет отменено. В этом случае звездная армия незамедлительно передислоцируется в другой район галактики. Для Ларса провал операции был хуже смерти. «Они для нас не являются серьезным противником, - думал разведчик, пролетая через лес. - Это, можно сказать, безобидные твари. Я не собираюсь игнорировать то, что они за столь незначительный срок овладели оружием массового поражения и освоили Ближний космос. Однако применить его люди не смогут - последствия будут для них трагичными. Они сильны, но победит сильнейший. Мы превратим их в рабов и заставим работать на себя. Все ценности и ресурсы человеческой цивилизации станут нашими! Я уже сейчас вижу, как этот прекрасный новый мир будет брошен к нашим ногам. Наши генералы щедры в миг триумфа. Это станет хорошим подарком обычным серым солдатам, добывающим славу нашей Империи ценой своей жизни. Но это будет лишь тогда, когда я вернусь. Не успеет земное светило опуститься за горизонт, как мы бросимся в атаку, круша любые преграды на своем пути. Я помню, как мы захватывали другие миры: неожиданное нападение - и противник, не понимая, что происходит, капитуляцией подписывает себе приговор. Если и дальше нам будет сопутствовать удача, то в скором будущем мы станем великой космической расой!» - мечтал Витим, мчась навстречу заходящему солнцу. Там, далеко на западе, небо перемешалось с багряным закатом медленно уходящего дня. Весенний лес погружался в сон, чтобы снова проснуться с первыми лучами солнца и пением птиц. Но Ларс, не замечая вечерней красоты, продолжал свой путь туда, где его с нетерпением ждали. Вдруг окружающий его мир исчез. И вместо вечерних красок навалилась тьма, поглотившая Витима. Он попал в вязкую, обволакивающую среду. Разведчик пытался вырваться из липких лап невидимой субстанции, но все старания были напрасны... ...В командном секторе уже начали нервничать. Разведчик, посланный на задание, не возвращался. «Неужели его обнаружили? Через час будет отдан приказ по всем армиям, и нам придется покинуть этот район Галактики. Но он должен успеть, иначе из-за него операция пойдет ко всем чертям. Капитан Ларс считается лучшим из всего корпуса. Еще есть немного времени, нужно ждать», - думал начальник разведки. ... «Не понимаю, неужели провал? Все выполнено на высочайшем профессиональном уровне, тогда как они смогли меня раскрыть и нейтрализовать? Выходит, недооценил я людей, и вот - попал в ловушку. Но я обязан доставить информацию; миллиардные армии, готовые ринуться в бой, бездействуют. Вот он, конец моей военной карьеры. Не сомневаюсь в том, что смогу принять любую смерть за наше великое дело, но сейчас меня волнует один единственный вопрос: «Где я допустил ошибку? Где?» Время истекло. Пора было начинать операцию - или же отменять ее совсем. Командование цивилизации Тарн, проведя экстренное Заседание Большого Совета, приняло историческое решение - впервые в своей военной галактической истории - отложить операцию. Если землянам удалось раскрыть такого профессионала, как Ларс, с ними не так-то просто будет справиться. Лучше не испытывать судьбу, а отправиться захватывать другие, менее опасные миры. Огромной звездной эскадре был дан общий отбой.
...Никто и никогда из Звездных воителей так и не узнал о том, что «Большую Лапу» вместе с бесстрашным и опытным разведчиком Витимом Ларсом совершенно случайно проглотила обыкновенная земная лягушка, принявшая истребитель за большую МУХУ.
ПРИЗНАНИЕ (рассказ)
Версия №1. - Я должен признаться вам в самом страшном преступлении, - заявил с порога молодой парень лет двадцати семи, вошедший в кабинет инспектора Савельева. За свои почти два десятка лет работы в правоохранительных органах следователь по особо важным делам Василий Павлович Савельев десятки раз выслушивал признания пришедших с повинной, и все они так или примерно так начинались. Василий Павлович поправил седой вихор и, машинально убрав папку с текущими делами в стол, произнес: -Что, совесть замучила? Ну, давайте, выкладывайте. Только хочу предупредить: все, что вы скажете, может быть использовано против вас. Парень подошел к столу и, нервно передернув плечами, сел напротив Савельева. - Я знаю, но сейчас меня это не волнует. Прошу вас отнестись максимально серьезно к тому, что я расскажу. - Да, конечно, только побольше фактов, - отозвался следователь, устало облокотившись на спинку старого потертого стула. - Я не стану рассказывать о том, что побудило меня сделать это, скажу лишь, что сотворил. Вы слышали о планете Фаэтон, точнее о гибели этой планеты? Не ожидая такого вопроса, следователь Савельев выпучил глаза на странного посетителя. Но тут же нашелся: - Какого черта? Здесь вопросы задаю я, - и для убедительности грохнул увесистым кулаком по столу. - Прошу извинить, я просто хотел, чтобы вы яснее представили картину трагедии. Так вот - именно я и никто другой погубил эту планету. Следователь, допивавший в это время холодный чай, поперхнулся и, как ошпаренный, выскочил из-за стола. Его лицо побагровело. - Ты сюда пришел сказки рассказывать? - взревел Савельев. - А что тут такого? Я действительно сделал это и признаю себя виновным. - Слушай, что я тебе скажу, ты под придурка не коси, парень. Я таких как ты, знаешь, сколько уже перевидал?! Тоже приходят, всякий бред несут, чтобы их хоть на пять суток забрали. Потом вырисовывается, что за ними грабеж или мокрое дело, а у них, гадов, алиби железное - камера. Во как! Так что советую тебе: если признаваться, то в настоящем преступлении. - А я и не собирался отпираться, я и так чистосердечно признаюсь, что погубил планету с населением почти в восемь миллиардов жителей. И вы мне должны верить, - разволновался парень. - Нет, ну вы только посмотрите, как этот «пенек» надо мной издевается, - выдохнул Савельев и с размаху ударил о стол дыроколом. Но тут же взял себя в руки и, открыв новую папку, зло процедил, - не сомневайся, я и не таких на чистую воду выводил. А ну, говори, где труп бедной бабуси закопал? - Какая бабуся? Я работал в Космической Иерархии, в Небесной канцелярии, и, составляя перепись объектов Солнечной системы, из личных соображений не внес в список планету Фаэтон. А когда решил исправить ошибку, было поздно. Лишняя планета была уничтожена со строгим соблюдением Космического кодекса. - Вот это другое дело, я тебя понял, так и запишем: «Я состоял в банде «Небесная канцелярия», мы занимались разбойными нападениями и грабежами. Я побывал на хате у одного деда-профессора по кличке «Фаэтон», у него была полная чаша. Затем навел своих подельщиков почистить квартирку. Но по случайности «Фаэтон» оказался дома, мы его привязали к батарее, и я пощекотал старикашку перышком. Затем, собрав барахлишко, нарисовали ноги. Однако старый хрен с испугу боты завернул. А меня совесть заела, жалко «Фаэтона» стало, вот и явился с повинной, поскольку считаю, что я его непреднамеренно кончил, так сложились обстоятельства. Отдавая себя добровольно в руки правосудия, надеюсь на снисхождение». - На, распишись, вот здесь, внизу, - пододвинув протокол к парню, Савельев ткнул толстым указательным пальцем в заполненную бумагу. - Вы меня совсем не поняли, я рассказывал про гибель планеты Фаэтон, причем здесь какой-то старик? И вообще, для меня неважно само признание, главное, чтобы мне поверили. Это обязательное условие, иначе я никогда не вернусь в Космическую Иерархию. Свои признания я делал в каждом столетии совершенно разным по профессии и сословию людям с одной целью - чтобы мне поверили. Однако из этого ничего не получилось, кроме разных псевдонаучных версий, гипотез и легенд. Я вас очень прошу, Василий Палыч, поверить мне. - Ну, то, что ты надеешься так быстро выйти на волю, это, конечно, зря. Тебе хоть и скостят маленько, но срок будет приличный. К тому же я не собираюсь довольствоваться только тобой, ты мне обо всех членах вашей банды расскажешь, и адресочки придется вспомнить. Так что это не последняя наша встреча, - сказал Савельев, довольно потирая руки, - и еще, мое отчество не Палыч, а Павлович, табличку на дверях при входе нужно внимательнее читать. - Вы не имеете права сажать меня в тюрьму, я не подчиняюсь вашим законам, и здесь на Земле я никого пока не убивал, и вообще я не человек! - раздраженно повысил голос парень. - Когда очутишься на нарах, тогда узнаешь, имею я право или нет, и мне наплевать, откуда ты. Ты сказал, что пока не убивал, следовательно, лучше заранее предотвратить преступление, чем его потом раскрывать. Так что не дергайся, щенок, - договорив, Савельев встал, подошел к подозреваемому, молниеносно выхватил наручники, и не успел парень произнести хотя бы слово, как на запястьях щелкнули браслеты. - Вот так оно спокойнее будет и тебе, и мне. А теперь мы с тобой все повторим сначала, согласно положенной форме допроса со всеми вытекающими отсюда последствиями. Я задаю вопросы, ты отвечаешь. Понял? - рявкнул следователь. - Понял, - ответил упавшим голосом задержанный. - И запомни, только от меня зависит, захочу я тебе поверить или нет. Итак: имя, фамилия, отчество, год рождения, род занятий. Парень вздохнул и ответил: - Зовут меня Армагеддон, родился я около четырех миллиардов земных лет назад, находился на службе в Космической Иерархии, в Небесной канцелярии, был ответственным за систематическое составление переписи объектов Солнечной системы... Василий Павлович, уткнувшись в протокол, машинально записывал. Закончив последнее предложение, он поднял взгляд на задержанного. Каково же было его изумление, когда он обнаружил напротив пустой стул с лежащими на нем наручниками. Василий Павлович снова побагровел: - Ушел... - затем он в бешенстве вскочил и заорал во всю глотку, - ушел, гад, а браслеты мне на память оставил. Ничего, я тебя из-под земли достану и выверну наизнанку. Я тебе сам такой армагеддон устрою, еще четыре миллиарда лет будешь жить, чесаться и помнить меня! У, сволочь, - и следователь с силой запустил дыроколом в стену.
Версия №2. - Я хочу вам признаться в самом страшном преступлении, - заявил молодой человек лет тридцати трех, тихонько подсаживаясь к пожилому мужчине с окладистой бородой. Мужчина оторвался от чтения газеты и непонимающе посмотрел поверх позолоченной оправы на незнакомца. Затем поправил серый старенький плащ и отодвинулся на противоположный конец лавочки. - Я должен вам это рассказать, мои раскаяния самые наиглубочайшие, - пододвинувшись к старику, произнес незнакомец. - Милейший, вы ошиблись, я не священник, шли бы вы лучше в церковь исповедоваться, - ответил недовольно старик, поправляя очки на переносице. - Благодарю за добрый совет, но окажите милость, выслушайте меня! Мне это архиважно, я буду краток. А после, быть может, воспользуюсь вашим советом. Его мученический вид так и просил хоть толику сострадания. Странный незнакомец был настолько подавлен, что пожилой мужчина смягчился и, свернув газету, сказал: - Ну что вы, сударь, право, так убиваетесь, я отнюдь не бессердечен и поэтому, несомненно, выслушаю вас, - и развернулся к собеседнику. - Благодарю вас, милейший. Я не вправе отнимать много времени вашего отдыха и поэтому поведаю лишь о том, что мною содеяно. Вы слышали о таинственном исчезновении некогда существовавшей планеты Фаэтон? Не успел старик открыть рот, как собеседник продолжил: - Хотя это не столь важно. Так вот, сударь, этот мир, находящийся за множество миллионов верст отсюда и очень похожий на вашу Землю, просто сгинул в одночасье. И погубили его не кары небесные и не Сатана, а я, ваш покорный слуга, - молодой человек в синем френче слегка поклонился. Пожилой слушатель снял трясущейся рукой пенсне и, прищурив подслеповатые, выцветшие глаза, пристально уставился на странного субъекта. Через минуту он обратно водрузил на толстый нос позолоченную оправу и, слегка шепелявя, обеспокоено произнес: - Вы, право, пугаете меня столь странными речами. У вас явное помутнение рассудка. - Да ну что вы, - обиженно дернулся субтильный молодой человек, - я в здравом уме и говорю о том, что действительно сотворил. Правда, не в столь прямом смысле, но, смею вас заверить, при непосредственном моем участии. - Допустим, это ваших рук дело, - согласился старик, глядя поверх пенсне, - тогда соблаговолите объясниться. - Я страшный человек, душегуб и изувер, мною загублено превеликое множество хороших земель и множество народов, живущих на тех землях. - Ну-с, милейший. Могу вас огорчить, это самая натуральная шизофрения, причем запущенная. Но вы не извольте сомневаться, в моей практике были случаи куда безнадежнее, чем ваш. - Вы, сударь, изволили неправильно меня понять. Я состоял на службе писарем в земстве Галактического уезда. Составляя опись земель Солнечной губернии, я не внес в список Фаэтон. Сие было исполнено в момент безумства, вызванного столь непочтительным отношением к моей особе жителей той земли. И лишнюю планету просто убрали с глаз долой. Я, не питая иллюзий по поводу столь значимого происшествия, покинул службу, дабы избежать сурового наказания. Позже, осознав всю глубину моего проступка, я решил найти сострадание у людей, дабы успокоить душу, истерзанную муками совести. И вы, сударь, опять изволите мне не верить? История, рассказанная незнакомцем, растрогала старика до слез. Он высморкался в платочек с голубой каемочкой и произнес: - Отнюдь нет, но эта история - самая трогательная и драматическая из всех, которые я когда-либо слышал от своих пациентов. Я, милый друг мой, приложу все свои силы и знания, дабы вылечить вас. Можете мне верить, как светилу психиатрии. Не соизволите ли вы, мой молодой друг, представиться? - Я бы хотел оставаться инкогнито. Но поскольку вы, сударь, усомнились в моих речах, извольте. Бывший писарь земства Галактического уезда Армагеддон к вашим услугам, - произнес молодой человек и встал со скамейки, - а теперь позвольте мне откланяться и покинуть столь учтивого собеседника. - Куда! Стоять! - заорал зычным голосом профессор, вскакивая следом за юношей. - Что сие значит, сударь? Как вас изволите понимать? - произнес опешивший Армагеддон. - Я долго искал тебя по разным закоулкам галактики и все безуспешно, это из-за большого ума руководства. А ты оказался совсем рядом, нужно было только руку протянуть. И как я об этом раньше не догадался. Два миллиарда лет мотался, как идиот, а мог замести тебя всего за пять минут, - радостно разглагольствовал старикан. - Кто вы, черт побери? - возмутился Армагеддон, незаметно пятясь. - Я твоя Слава и я твоя Смерть. Я твой Глашатай и я твой Палач. За преступлением должно следовать наказание. - Нет! Я не хочу сгинуть, так и не получив прощение, - закричал молодой человек и бросился наутек. Но старик уже распахнул свой плащ и из его шевелящихся тысячами омерзительных отростков недр выметнулся десяток щупалец и молниеносно вцепился в преступника мертвой хваткой. Затем спустился густой сизый туман, скрывший загадочную пару от посторонних глаз. - Я не хочу умирать! - разнесся шепот, подхваченный эхом осенней аллеи.
Когда ветер-бродяга развеял туман, у пустой скамейки шелестели желтые листья, танцуя известный только им танец.
ЭКСПЕРИМЕНТ «АНДЕЛЛА» (рассказ)
Как только он увидел ее, сразу понял, что все же нашел ту, которую искал уже несколько лет. Она легкой походкой шла по утопающей в изумрудной зелени аллее. Семенов не мог оторвать от нее взгляда: волны естественных каштановых волос великолепно обрамляли милое чуть загорелое лицо и ниспадали водопадом на хрупкие плечи. Она не была тощей или, тем более, полной, при тонкой талии все фрагменты тела гармонично дополняли друг друга округлыми мягкими формами. Под тонкой летней блузкой цвета персика при каждом шаге девушки слегка колыхались в такт движению очертания пары молодых, даже своенравных, грудей. Владимир был просто загипнотизирован встретившимся природным великолепием и естественностью. Во всем теле незнакомки чувство-валась энергия жизни, которая, казалось, просачивалась через смуглую кожу, создавая золотистое свечение вокруг девушки. Смирнов понял, что должен сделать еще одну попытку. Ему захотелось ее остановить, заговорить, быть может, даже молоть несусветную чушь, только бы удержать, не дать бесследно раствориться в безликой толпе, спешащей к метро. Он еще боролся с собой, а ноги уже подняли его со скамейки и двинулись навстречу девушке. Смирнов, смущенно краснея, как-то неуверенно остановил незнакомку. - Простите, могу я с вами познакомиться? Меня зовут Владимир, а вас? - Елена, - ответила девушка, улыбаясь. Так они и познакомились, произошло то, чего не хватало им обоим в этой изрядно суетной современной жизни. Время, казалось, настолько стремительно мчалось, что три месяца романтических встреч пролетели, как одно счастливое мгновение. И вот наступил момент, когда Владимир решился сделать ей предложение. Они сидели в городском парке под прохладным вечерним ветерком. Шелест листьев плакучей ивы над их головами тихо убаюкивал и настраивал на душевные излияния. И Смирнов, не в силах больше бороться, дал им выход. - Лена, ты знаешь, что я тебя очень люблю, - произнес он шепотом ей на ухо, - так вот, выходи за меня замуж, - подытожил Владимир. Она резко повернулась к нему и удивленно заморгала пышными ресницами: - Володя, ты серьезно? - Конечно, моя рыбка. Первое время будем жить у моих родителей, - произнес он уже более уверенно, и обнял ее за плечи. Елена оборвала его речь долгим страстным поцелуем. Жар ее губ испепелял мозг, но в то же время расслаблял, и ввергал в омут блаженства. Поцелуй, казалось, длился всего мгновение, и Владимир резко прижал девушку к себе, только бы продлить головокружительный миг. Но Елена была сильнее, она отстранила свои губы и попыталась освободиться из его объятий. - Я могу считать этот поцелуй твоим согласием? - он опять попытался привлечь ее к себе. - Нет! Нет! Это наше расставание, - вдруг закричала девушка, - неужели ты настолько слеп, что не видишь очевидного! Неожиданные слезы брызнули из ее голубых глаз, она вскочила: - Нельзя полюбить то, что должно быть сломано навсегда! - выкрикнула она и, закрыв лицо руками, бросилась бежать. - Постой, Лена! Куда ты? - он растерянно вскочил со скамейки. Три дня и три ночи Смирнов не находил себе места, он искал Елену повсюду, но поиски были безуспешны. Он вдруг понял, что ничего о ней не знает: ни фамилии, ни адреса, ни даже номера телефона. Как-то обо всем этом ему не приходило в голову спросить у нее еще раньше. Она всегда звонила сама и сама назначала встречу. Прошло еще четверо суток, была на исходе неделя, как они так внезапно расстались. Елена не звонила, Владимир впал в отчаяние. Вечером в понедельник он опять вышел на улицу и бесцельно зашагал по мокрому асфальту вдоль очереди фонарей, уныло склонивших светящиеся головы. Вдруг сзади ему почудился знакомый голос. Смирнов остановился, боясь повернуться, но, поняв, что обознался, продолжил свой путь. Знакомый голос раздался еще раз, но уже гораздо ближе, и Владимир решился оглянуться. Перед ним стояла стройная фигурка молодой девушки. Да, это была она - Елена. Он как безумный бросился к ней, грубо схватил и, крепко прижав к себе, стал покрывать поцелуями мокрое от мелкого дождя лицо. Она не сопротивлялась, но и не проявляла заметного участия. Смирнов, боясь потерять ее вновь, взял под руку и повел в ближайшее кафе. Сердце его неистово колотилось, то ли от радости, то ли от страха. Они вошли в просторный, наполненный тихой музыкой, зал и расположились в дальнем углу так, чтобы никто не мог им помешать своим неуместным присутствием. Официант-робот, услужливо раскланявшись, зажег ароматическую свечу в центре круглого столика и, приняв заказ на два кофе с коньяком, галантно удалился. - Ты прости меня, Володя, за истерику, - она взяла его за руку и посмотрела в глаза. - Да ну, Лена. Я тебя чем-то обидел? Искал тебя и не мог найти. Где же ты была? - он опустил глаза. Официант принес кофе, получил расчет и опять незамедлительно удалился. - Я долго не решалась тебе об этом сказать. Боялась. Не знала, как ты отреагируешь. А тут твое предложение. Мне нужен был совет более мудрого, поэтому я ушла, - она пригубила ароматный горячий кофе и продолжила. - Я не женщина и вообще не человек - я Анделла. Понимаешь? Я андроид с высоким коэффициентом естественности. Над этим экспериментом многие годы работали сотни ученых со всего мира. Мою внешность и личность создал сверхкомпьютер. Тело - суперреластик, обтянутый киберкожей, а в груди атомный двигатель - сердце. Эксперимент «Анделла» пока засекречен, но мне разрешили раскрыться перед тобой. Существует программа по освоению дальнего космоса и в ней одну из главных позиций занимает «Анделла». Нас разрабатывают для сверхдальних полетов и длительного освоения других галактик, где человек не сможет выжить ввиду его биологической ограниченности. Мы можем существовать даже в агрессивной атмосфере без кислорода, мы не болеем, не стареем и пока не размножаемся. На нас не действуют ни жесткие космические излучения, ни психологические факторы.
Владимир слушал, пораженно уставившись на ее шевелящиеся нежно-розовые губы, он не понимал того, о чем говорит Елена, но чувствовал, что с каждым словом его душа неотвратимо пустеет. Любовь, живущая в нем, продолжала сопротивляться фактам. - Нет! Не верю! Ты просто меня не любишь, - слетело с его обожженных горячим напитком губ. - Как ты могла оказаться там, на аллее, где мы встретились в первый раз? - как-то неестественно прозвучал его голос. - Это один из этапов испытаний, на естественность поведения и коммуникабельность. Я должна была быть среди настоящих людей. Я пока единственный успешный образец, но, после встречи с тобой, внутри меня что-то изменилось. Я сейчас не такая, какой была прежде, может быть, это - результат любви. Хотя, если представить, то выглядит смешно. Но, как бы то ни было, я буду отправлена на доработку. Скорее всего, мою личность просто сотрут, как будто ее не было вовсе. О результатах внедрения к людям мне сообщили в прошлый понедельник. А тут ты со своим предложением. Разве может человек жениться на, хоть и совершенном, но роботе? Ты еще молод, найдешь настоящую девушку, женишься, у вас будут дети, а меня, Володя, ты должен забыть. - Не говори так! Я люблю тебя! До лампочки мне ваши эксперименты! - он не заметил, как перешел на крик, - ты будешь моей женой! Смирнов вскочил из-за столика, схватил ее за руку и потащил к выходу. Елена, не сопротивляясь, последовала за ним. - Куда ты меня тянешь? Могу я знать? - она раскрыла зонт, по которому наперебой забарабанили крупные капли дождя. - Я веду тебя знакомиться с моими родителями. - Думаю, они получат инфаркт, узнав, что ты собираешься жениться на андроиде. - Им об этом никто не скажет. Он быстро шагал по лужам, не разбирая дороги. Владимир знал, что делает. Они достаточно быстро подошли к его дому. Но в подъезде у двери лифта Елена стала сопротивляться. - Ты не понимаешь. То, что я - андроид, быстро обнаружится. В течение двадцати четырех часов к тебе домой заявятся агенты и при любых обстоятельствах вернут меня в исследовательский Центр. - Нет! Мы через час улетим куда угодно, хоть на край земли. Я люблю тебя, ты меня тоже, значит, мы принадлежим друг другу. То, что предначертано судьбой, должно произойти. - упирался он, заталкивая девушку в кабинку лифта. - Может, ты прав, и я действительно смогла полюбить, но мы нигде не скроемся, на меня настроен специальный радар, который фиксирует любые мои перемещения. Я принадлежу Центру, подобный андроид - слишком дорогая вещь, чтобы ее могли потерять, - пыталась Елена убедить Смирнова. - Мне наплевать на ваш Центр, - створки лифта открылись на двенадцатом этаже. - Ты просто влюбленный дурак! Не успели они выйти из кабины, как перед ними возникли двое в черном. Они схватили Владимира, пытаясь надеть на него наручники. Но он оказал отчаянное сопротивление, и они начали его жестоко избивать. Окровавленный Смирнов упал на пол. В голове Елены что-то замкнуло, она довольно быстро вырубила обоих агентов и стала помогать Владимиру подняться. - Здорово ты их! - сказал Владимир, вытирая кровь платком. - Теперь уходим. Они вошли обратно в лифт, и тот понесся вниз. Выскочив из подъезда на дорогу, они чуть не попали под колеса иномарки. Водитель все же успел затормозить. Смирнов в горячке даже забыл о разбитом носе и кровоточащей губе. Он рывком открыл дверь, схватил позднего водителя за грудки и выкинул из кабины. - Давай скорее в машину, пока те двое не очухались. - Не надо, Володя, прошу тебя. Все напрасно, - стала упрашивать Елена, но все же села в машину. - Лежать, а то убью! - заорал Смирнов на приподнявшегося водителя, - надо. Все будет хорошо! - он прыгнул за руль и дал газу. Машина рванула по мокрому асфальту. - Мы не успели. Ситуация вышла из-под контроля. Анделла оказала сопротивление, - доложил один из агентов по рации, когда они с трудом выползли из подъезда. - Действуйте по инструкции, согласно ситуации, и возвращайтесь, - отдала распоряжение черная трубка. - Шеф, а как же парень? Он же еще пацан. - Не мне вам объяснять, что делают при неудачном эксперименте. Выполнить и доложить. - Есть. Они неслись по ночному шоссе, стараясь как можно скорее выскочить из города. Смирнов неистово крутил баранку. - Тебе сколько лет, парень? - задала Елена вопрос. - Двадцать два. А что? - Если хочешь, чтобы было двадцать три, останови машину и беги подальше, - сказала она спокойно и стала приглаживать мокрые волосы. - Никогда! - Дурак; беги, говорю! Они включили во мне самоликвидатор, через минуту.... - Ладно врать, они не посмеют. Ты для них очень дорогая игрушка. Которую я украл, - перебил он девушку, злорадно ухмыляясь. Она поняла, что не может найти выхода из создавшейся ситуации. Елена чувствовала - что-то смертельное стало угрожающе отсчитывать секунды. - Володя, миленький! Заклинаю тебя! Беги! Спасайся! Ты не должен погибнуть вместе со мной! Ради нашей любви, сохрани жизнь себе, и тогда я останусь с тобой, пусть в памяти, но останусь же, - взмолилась Елена, и слезы покатились из ее голубых небесных глаз. - Нет! Ты не робот! Ты настоящая! Роботы не умеют плакать! - сказал Смирнов, повернувшись к ней. - Анделла - неудачный эксперимент. Перемудрили. Нужно продвигать более упрощенные модели, - пробормотал про себя старый профессор. Пригладил седую окладистую бороду и сел за анализатор.
Елена знала, что должно произойти непоправимое. Инструкция пробежала огненными строчками в уме. Машину занесло на повороте, и девушка с силой вытолкнула Владимира из кабины. Тот, получив внушительный толчок, выбил дверь и, кувыркнувшись несколько раз, затих на газоне. В это время произошел мощный взрыв. Машину, которая еще виляла по дороге, разнесло вдребезги. Оглушенный взрывом парень поднял голову, но увидел лишь огненный вихрь на ночной дороге. - Лена... Нет... - застонал Смирнов и потерял сознание.
ПИСЬМО (рассказ)
Целый день прошел в заботах, а вечер был полон праздного веселья. И только к ночи Александр, уединившись в кабинете, вспомнил о письме, которое еще с утра слуга положил на письменный стол. Он взял довольно странное письмо в форме треугольника, не спеша, подошел к тяжелым гардинам. Выглянул в окно, за которым уже опустилась ночь. Огромные часы, стоящие в углу, наполнили небольшой кабинет звонким размеренным боем. Стрелки на циферблате показывали полночь. Еще раз покрутив в руке странное письмо, он решительно сел за большой, обтянутый бордовым сукном письменный стол. На стенах горело несколько восковых свечей, однако в кабинете царил таинственный полумрак. Аккуратно развернув загадочное послание, Александр увидел листок, испещренный жирными строчками; по всему было видно, что писали карандашом. Почерк был уверенный, но вместе с тем торопливый. Чтобы лучше рассмотреть послание, Александр зажег свечу в серебренном тяжелом канделябре, стоящем на столе и, не медля, погрузился в чтение. «Дорогой брат! Понимаю, что подобное обращение для тебя будет странным. Однако, ввиду определенных причин, оставляю за собой право называть тебя таковым. Постараюсь, насколько возможно, далее объяснить столь панибратское обращение. Не пытайся вспомнить кого-нибудь из своей родни, сразу скажу: меня среди них не найдешь. И все же, я остаюсь самым родным для тебя человеком. Бесконечное число раз я смотрел на твой портрет, сделанный еще когда ты учился в лицее. Я посмел вырезал его из одной библиотечной книги и все больше убеждался в том, насколько мы похожи. Не могу не справиться о здоровье твоей маменьки, неожиданно захворавшей еще в прошлом месяце. Как она чувствует себя ныне? Догадываюсь о твоем немом вопросе. Я... да что там говорить, «на войне, как на войне». Забыл, как это будет по-французски. Хотя сам не понимаю, откуда я могу знать это изречение. Война идет уже два года; враг матерый, лютый. Но мы ему спуску не дадим, ранее побивали и в этот раз побьем, будь уверен. Я после госпиталя сразу на фронт просился, про слабость всякую, да видения странные, никому словом не обмолвился. Вот уже третий месяц на передовой. Днем по несколько раз в атаку ходим, ночью в окопах отсиживаемся, а врага никак не можем сковырнуть с высотки. Хорошо укрепился супостат. Вот сейчас сижу в землянке, пишу тебе письмо, а снаружи вечерний обстрел наших позиций идет; и такая, скажу тебе, канонада, аж уши закладывает. Но мы терпеливые; завтра, думаю, в наступление пойдем. Ух, и покажем мы им, а то негоже все время отступать, до самой Москвы уже докатились. Во какие дела. Здоровье мое не очень - нынче хвороба у меня приключилась, замучила окаянная, спасу нет. Ну ничего, сестричка порошков надавала, так что справлюсь. Мамаше вот весточку отослал, хоть на сердце улеглось. Как она там одна, здорова ли? Она у меня чудной души человек. Бывало, зайдет тихонько, присядет на табурет рядышком и любуется, как я книжки читаю. «И чего, - говорит, - ты, Саня, книжки такие заумные читаешь. Нешто в них прок есть? А я ей, - конечно, есть. Вот про историю России читаю, познать хочу, как люди ранее жили. А она, - правильно, сынок, читай, а там, глядишь, в институт поступишь, будешь учиться, станешь ученым...». Я тебе скажу честно, насчет учебы не против был, жажда прямо неутолимая. А как война началась, так как будто все разом из меня выкорчевали. Какая учеба, когда враг топчет родную землю. И хоть далеко в тылу наше село, а тревожусь я за маму. Ей по хозяйству-то и помочь некому. Один я у нее, если убьют, жалко, как она без меня будет. Ну, как бы там ни было, а речь сейчас о тебе, точнее о нас идет. Я, Сашок, только на твое образование и понимание надеюсь. Чего это я к тебе прицепился, спросишь? Голову только морочу. Ан нет, господин хороший, не морочу, а говорить буду странное, но разумное. Все в жизни подчиняется круговороту и это понятно без сомнения. Закон мироздания таков, что ничто не может бесследно исчезнуть. Однако поспешу сообщить тебе о причине моего письма. И прошу тебя уж дочитать его до конца. Я знаю то, о чем ты можешь только догадываться, а посему прошу тебя, не пренебреги советом. Будь поосмотрительнее, благоразумнее. Знай, что далеко не все в жизни можно поправить, переписать, как неудачное стихотворение. Иной раз совершенно пустое может впоследствии привести к трагедии. Наш мир на манер пианино - то белые, то черные клавиши - это и есть потери и приобретения. Не знаю, понимаешь ли ты меня сейчас, вглядываясь в эти строки. Однако надеюсь, что разберешься со временем - главное, помни, рок находится вокруг тебя. Судьба сделает новый ход и увеличит ставки. И на кон будут уже выставляться не алтынные и не золотые червонцы, а человеческие жизни. Откуда у меня это предчувствие, сказать не могу. Но догадываюсь, что провиденье пришло, когда я после ранения в госпитале лежал. Думаю, что послано оно свыше, не от лукавого же, поскольку денно и нощно молился я Господу нашему за здравие свое. Так как негоже мне с пустяковым ранением по госпиталям валяться, когда другие кровь проливают за нашу Родину. Ты, Сергеевич, смотри, остерегайся всякого худого, неравен час, беда может приключиться. Я тебя Христом богом прошу...». Дальше разобрать было трудно, поскольку строки размазались в бледно-фиолетовое пятно. - Однако, - произнес он многозначительно, перебирая в уме, кто из знакомых мог с ним сыграть подобную шутку. Не увязывалось только то, что довольно странные слова были в письме. Таинственный незнакомец утверждал о странном родстве, предупреждал его об опасности, но какой? Сейчас Александру с этим разбираться было недосуг, устал он от житейской кутерьмы. Решительно встав с кресла, он открыл ящик стола и бросил туда письмо. Более чем странно было ему ощущать, что этот клочок бумаги вызвал в душе неподдельное тревожное беспокойство. - Мистика, да и только, - бросил он фразу и вышел в гостиную, где продолжали веселиться гости.
А через месяц... раздался выстрел - и он, сраженный пулей, упал. И в этот момент ему послышались крики «Ура!», заглушающие канонаду орудий. Снаряды врезались в землю, разметая взрывами все в клочья. Очередной взрыв, и упал окровавленный солдат из первых рядов. Он так и замер на сырой земле, взглядом упершись в хмурое небо. Кровь солдатская растекалась по гимнастерке, окрашивая в багрянец карман, где лежал, когда-то вырезанный из библиотечной книжки, портрет великого русского ПОЭТА...
|
|||
|
-фото -видео
|
|||
|
НАШИ РЕКВИЗИТЫ
Редактор сайта Анна Мамаенко mamajanka@mail.ru
Администратор сайта
|
|||
|
Друзья и партнеры
|
|||
|
// Главная //История // События // Литература // Рецензии // Архив // Пректы // Книжная лавка // Отзывы // Данный сайт "Пункт приема - 1" является правопреемником одноименного старого сайта. "Пункт приема - 1" является интеллектуальной собственностью Литературно - театральной группы "Пункт приема". Руководство сайта всегда придерживается соблюдения авторского права. Мы НЕ РАЗМЕЩАЕМ публикации: порнографического, садистского, политического, экстремистского и параноидального характера. Копирование и цитирование материалов сайта, с обязательной ссылкой на него.
©
Интеллектуальная собственность! Сайт преобразован 25 декабря 2009г.
|
|||
